Игорь — основатель и один из организаторов добровольческой экспедиции «По следам снежного барса». Он собирает людей из разных городов, чтобы помочь известному барсоведу Алтая в полевых работах. Неделя в палатке, походы по гребням хребтов по пятам за духом гор, ответы на вечные вопросы и благодарность Алтаю за важные трансформации. В преддверии девятой экспедиции Игорь рассказал об уникальном проекте.
«Секрет нашего проекта в том, что на этом никто не зарабатывает.»
— Игорь, как начался ваш путь защитника природы?
— Очень необычно. Я путешествовал с друзьями по Алтаю, однажды мы поднялись в гору, увидели небольшой сугроб и свежие следы от прыжка какого-то зверя. Между отпечатками задних и передних лап было не меньше 3 метров! В тот момент стало даже не по себе… Решил, что здесь был редкий снежный барс, и сфотографировал следы, чтобы разобраться.
Я никогда не был связан с природоохранной деятельностью и практически ничего не знал о животных Алтая. Посовещавшись с братом, решил, что об этой находке нужно обязательно кому-нибудь сообщить, так как слышал, что снежных барсов мало и что их охраняют. Так я отыскал Сергея Спицина, который уже не один десяток лет занимается изучением и сохранением популяции этих животных на Алтае. Он стоял у истоков этого направления, получил первый снимок краснокнижного зверя на фотоловушку и с тех пор проводит мониторинг. Сначала исследователь работал в одиночку, ездил по всему Алтаю, потом стал делиться опытом с инспекторами заповедников и национальных парков.
Отправил фотографию следов ему на почту. Вскоре пришел ответ, что тогда мы разминулись с росомахой. Мой новый знакомый поблагодарил за бдительность и выслал мне методичку по следам зверей на Алтае. Так я стал интересоваться этой темой, затем прочел статьи про Сергея Владимировича, которые писали его напарники, бывавшие с ним в походах. Это были тексты в духе Джека Лондона, мол, мы шли домой по замерзшему озеру, грелись в снегу, искали пищу, выживали. Меня это очень увлекло, захотелось прикоснуться к такой жизни, побывать в диких местах, испытать себя. Тогда у меня было сложное время поиска смыслов, я понимал, что получить ответы на важные вопросы смогу лишь в том случае, если изменятся место, время и обстоятельства.
Я вновь написал моему наставнику, попросил, чтобы он взял меня в экспедицию, хотя до тех пор не увлекался ничем похожим. По профессии я инженер-строитель, а фактически занимаюсь бизнесом. В итоге вместе с сотрудниками заповедников поехал изучать нюансы мониторинга снежного барса, учиться ставить фотоловушки.
— Как прошла экспедиция?
— Для меня — потрясающе! А для тех людей, с которыми я там был, вполне буднично. Они родились и жили в горах, такие походы для них — привычный, ежедневный труд. Крепкие и сильные духом ребята. Я старался не отставать.
Мы поднимались на высоту до 3,5 тысячи метров, жили в палатке, находились в прекрасном сакральном и очень сильном месте на границе с Монголией — на хребте Чихачева. Там встречаются следы древней культуры: курганы скифов, петроглифы. В этой местности нет деревьев и очень суровые условия. Интересно, что снежный барс умудряется находить себе пропитание и как-то выживать. Вообще, это удивительный зверь, один из самых таинственных и неизученных. Встретить его в природе — редкое везение, считается, что это к счастью. Он очень хорошо скрывается и показывается, только если сам захочет.
Барса называют духом гор. Оказывается, он никогда не нападает на человека и всегда ведет себя с особым достоинством. Когда другое животное видит людей, тут же убегает стремглав. Барс уходит очень спокойно, оглядывается. Всего в России насчитывают 64 особи, около 40 из них — в Горном Алтае. Поэтому работа по сохранению краснокнижного зверя очень важна!
— Как решили организовывать собственные экспедиции?
— После того похода поговорил с Сергеем Владимировичем о сложностях охраны барсов и понял, что он работает на хребте Чихачева практически один и что это крайне важное место для выживания зверя. Мне захотелось помочь. Я подумал, что наверняка найдется еще много людей, которые готовы присоединиться. Стал делиться идеей, показал фотографии. Одной из моих знакомых — директору турагентства — проект сразу откликнулся. Пришла мысль объединить мою задумку, ее опыт и организовывать экотуры, которые помогли бы в этой работе.
Вместе мы собрали первую экспедицию: 11 человек из разных городов. Все было очень стремительно. Пришлось купить уазик-«буханку» прямо в день старта, потому что нам в последний момент отказали в аренде такой машины и экспедиция оказалась под угрозой срыва.
— Получилось все так, как и задумывали?
— Да, поездка была невероятной! Во-первых, мы помогали человеку, беззаветно преданному доброму делу. Во-вторых, преодолевали себя, находясь вне зоны комфорта, развивались. В-третьих, все это усиливали горы, которые издревле считаются местом выхода большого количества энергии земли.
Наша команда была очень вдохновлена, есть даже видео, где мы в последний вечер делились эмоциями. Участники взахлеб рассказывали о том, что испытали. А у меня появился особый повод порадоваться — идея привезти сюда людей дала прекрасный эффект.
Секрет нашего проекта в том, что на этом никто не зарабатывает. Мы собираемся единомышленниками и едем делать общее дело на равных. Более опытные ребята просто задают темп.
«Благородное дело притягивает благородных людей»
— Дальше сработало сарафанное радио?
— Да, когда участники вернулись домой, они стали делиться эмоциями и красивыми снимками. Анализируя то, что получилось, понял, что проект сформировался полностью и у него три функции. Первая — научная. Мы помогаем в важных полевых работах. Вторая — социальная. Активные люди имеют возможность сделать что-то важное для своей страны и планеты. Третья — просветительская. Мир узнает о снежном барсе и нашем проекте благодаря тому, что в нем участвуют много творческих людей: видеографы, фотографы, поэты, писатели, журналисты. Сергей Владимирович шутит, что мне нужно работать кадровиком. Хотя все само собой происходит.
— Получается, притягиваются только нужные проекту люди?
— Благородное дело притягивает благородных. Всех желающих мы взять не можем, поэтому у нас происходит жеребьевка. Сама жизнь решает, кто окажется в экспедиции. Очень интересные ребята приезжают, каждый делится с остальными чем-то важным. Сейчас у нас уже есть костяк — люди, которые по нескольку раз участвовали и могут обучать других работе с фотокамерами. Это позволяет делиться на несколько групп и выполнять наши задачи в разы быстрее.
— Как выглядит экспедиция?
— Приезжаем в базовый лагерь, ставим палатки и работаем по соседним гривам. Идем буквально по следам снежного барса — по гребню хребта. Устанавливаем фотоловушки, меняем их, обслуживаем. Есть определенные места, где барс может метить территорию и останавливаться. Нам важно найти их и установить там оборудование для контроля. Так следим за популяцией. Например, в седьмой экспедиции мы насчитали восемь особей.
— А вам самому посчастливилось увидеть барса вживую?
— Мне — нет, а вот школьникам, которых мы брали в шестую экспедицию, барс разрешил на себя посмотреть. Это были десятиклассники, которые выиграли всероссийский конкурс, организованный Российским движением школьников совместно с нашим проектом и при поддержке Администрации Президента. Ребята даже сфотографировали зверя, очень радовались такому подарку гор.
— К сожалению, еще и браконьерам удается увидеть духа гор…
— Большинство нелегальных охотников — жители тех мест, где обитает зверь. Глухие деревни, работы нет. Вот и пытаются мужчины таким незаконным способом прокормить семью. Шкура зверя на черном рынке стоит миллионы рублей, охотникам за нее платят всего около 40 тысяч. Недавно Всемирный фонд дикой природы стал выделять гранты на перевербовку браконьеров в защитников. Сергей Владимирович и его последователи этим как раз и занимаются. А местные жители даже рады получать те же деньги за фотографии вместо убийств.
Сейчас активно выступаем за то, чтобы организовать на хребте Чихачева природоохранную зону и присоединить ее к Алтайскому заповеднику. Тогда государство выделит штат, чтобы лучше контролировать и защищать животных.
В шестой экспедиции выступили с открытым письмом к Республике Алтай. Конечно, много бюрократических формальностей, процесс небыстрый, но дело сдвинулось: уже проведен научный совет, чтобы сделать те земли буферной охранной зоной. Я рад, что мы к этому причастны. Если все получится, буду считать, что одна из целей достигнута. На это направлена энергия всех, кто участвует.
«Чем больше людей будет желать добра снежному барсу, тем вернее дело пойдет», — говорит Сергей Владимирович. Это об энергии мысли. И она работает!
Проект уже живет своей жизнью. Добровольцы мне пишут, мол, есть конкурс международных рисунков, давайте включим свою номинацию. И сделали! Получили около тысячи работ! Делаем фотовыставки, проводим встречи со школьниками. Фотографы, которые ездили с нами, занимают призовые места на крупных российских и международных конкурсах со снимками из экспедиций. Очень многое удается создать в рамках просветительской функции нашего дела.
«Один момент может стать началом большой истории»
— Вы говорили, что в самой первой экспедиции, когда только познакомились с Сергеем Спициным, хотели получить важные ответы о самом себе. Удалось?
— В последний день, когда возвращались с маршрута и спускались с горы, я решил отстать, чтобы посидеть на камне и полюбоваться закатом. В этот момент задал себе давно терзавший вопрос и попросил у высших сил, чтобы дали знак, если меня услышали. Буквально через несколько секунд мне под ноги подлетел маленький птенец. Сначала я отнес его в палатку, но тот стал громко пищать. Товарищи подсказали, что нужно вернуть туда, где взял, чтобы его нашли пернатые родители.
Почему птенец? Не знаю. Но могу сравнить себя того с собой нынешним. Я яснее смотрю на вещи и глубоко осознаю, что нужно сохранять природу, быть с ней в гармонии. Она дает ответы и направляет.
Жизнь может измениться в одно мгновение, но какой-то момент способен стать началом большой истории. Мы хотим получать все и сразу, однако только со временем, обретая опыт, входим в состояние осознания, что с нами произошло. Это относится и к моему знаку!
Одно понял: моя жизнь имела бы гораздо меньший смысл, если бы всего этого со мной не случилось. Вся эта история с проектом произошла после решения поехать в первую экспедицию. За нее огромная благодарность миру и Сергею Владимировичу!
— Он для вас — учитель?
— Думаю, да. Считаю его примером служения по совести и по справедливости. Он не учит, кто и как должен себя вести, а просто делает. Просыпается в 5 часов утра, заходит к нам в большую общую палатку и начинает топить печь. Это не оставляет возможности валяться дальше. Солнце поднимается, пора заняться делом…
— Как считаете, почему люди едут с вами в горы? Есть же что-то еще, кроме желания помогать барсам.
— Для каждого это что-то свое. Кто-то идет преодолеть себя, побывать в суровых условиях, кто-то — поработать над ошибками. Там очень быстро слетают маски, которые мы носим в городской жизни. Все в одной команде, все на виду. Даже за неделю хорошие и плохие качества проявляются.
А для меня большое удовольствие — создавать условия, в которых люди становятся лучше, разносторонне совершенствуются и узнают новое. Без вариантов. После таких походов случается много перемен!
Текст: Марина Чайка
Фото: из архива Игоря Паутова
