Юлия Сайфулина: «Работа в школе — это управление хаосом»

«Хочется, чтобы образование стало не теорией, а практикой»

 — Юлия, по первому образованию вы учитель математики. Если честно, всегда считала вас гуманитарием.

— Я точно не гуманитарий! В школе у меня была подруга со склонностью к графомании. Обычно она писала сочинение листов на 8, а нужно было всего 3. Из своего огромного текста подруга выбирала что-то для себя, а остальное отдавала мне.

Интерес к математике мне привил Анатолий Михайлович Прохватилов, заслуженный учитель России, просто невероятный педагог. В современной школе профориентация до сих пор складывается так: есть хороший педагог — дети начинают увлекаться предметом, который он преподает, затем выбирают соответствующую профессию. У меня было именно так.

Я жила в небольшом городе Рубцовске и очень хотела переехать. Вариантов было два: Барнаул и Новосибирск. Я выбрала второй, подала документы в НЭТИ (сейчас НГТУ), сдала математику на 4, оставался ещё один экзамен — физика, и нужно было получить балл не ниже. Но я решила не рисковать и выбрать вуз, в который точно поступлю: пошла в НГПУ и стала студенткой математического факультета. 

— Но преподавать математику в школе так и не пришлось. Почему?

— Сразу после окончания института я вышла замуж и родила дочь Машу. Математика отошла на второй план, появился интерес к нестандартным образовательным методикам. Так я попала в Монтессори-центр и вскоре начала работать в группе «Мама и малыш» для детей до 3 лет. Для меня это стало хорошей школой.

В монтессори-классах разнообразная среда, поэтому у ребёнка есть выбор, чем заняться. Но я видела, что часто, когда малыш тянулся к чему-то интересному, мамы говорили: «Возьми лучше это». Они от всего сердца хотели «причинить» своему ребёнку добро, хотя у сына или дочки были совсем другие интересы. Это стало импульсом для рефлексии: а как же я веду себя как мама?

В 2 года моя дочь знала все буквы, отлично ориентировалась в разных понятиях, например, во время игры с карточками безошибочно называла домашних животных… В общем, я так усердно занималась с ней, что к 3 годам Маша, наверное, устала.

Глядя на этих мамочек в Монтессори-центре, я увидела себя со стороны и решила, что всё это неправильно, что идея раннего развития ребёнка — глупость. Изучая разную литературу, я всё больше приходила к тому, что развитие должно быть не ранним, а своевременным, адекватным, ориентированным на возраст и потребности детей — возрастные и стихийные.

— И так постепенно подошли к теме психологии…

— Сначала было рождение второй дочери, потом — разные психологические курсы. Но в какой-то момент мы с мужем, будучи консерваторами, решили, что пора получать классическое образование. И я поступила в НГУ на очно-заочное отделение факультета психологии.

Математика же осталась как способ мышления: люблю, когда во всём есть структура, алгоритм.

— В жизни знание психологии помогает или больше мешает?

— Психология помогает лучше понять себя. Лично мне она очень пригодилась в супружеских отношениях. В этом году исполняется 20 лет, как мы женаты, и если бы не психологическое образование, думаю, мы не смогли бы так долго быть вместе. В проекции на себя только через 10 лет я поняла, что мой муж — это отдельный человек, который никак не связан с моими ожиданиями и представлениями о нём. И это нужно принимать каждый день.

Вообще, главное развитие в жизни происходит благодаря мужу и детям, а не образованию. Потому что в семье очень важная работа — уметь видеть другого человека и не потерять себя.

— Образование — это теория. А жизнь — практика.

— Вот и хочется, чтобы образование стало практикой, причем уже на этапе школы. И это одна из главных задач, которую мы ставим в проекте «Мира Школа».

Мы создаём экологичную среду, в которой ребёнку будет комфортно учиться и развиваться: не просто получать важную информацию, а иметь возможность проявляться. Например, на занятиях я вижу, как ученики свободно и спокойно выражают свою точку зрения, не боятся говорить то, что думают. Для меня это очень ценно.

Мы хотим научить детей жить в обществе. И для меня важно, чтобы радар был направлен на эмоциональное состояние ребёнка.

Поэтому людям, которые находятся рядом с детьми, нужно быть внимательными. Например, в любом коллективе есть дети, у которых скорость мышления ниже, чем у остальных. И если взрослый, заметив это, промолчит, то ребёнок тут же даст обратную связь. Поэтому нужно следить за детскими контактами и не позволять навешивать ярлыки. И уж тем более этого нельзя делать взрослым, так как их значимость в глазах детей высока.

— Чтобы не влиять на самооценку?

— Дело в том, что самооценки как таковой не существует: есть мнение других о нас, которое мы потом себе присваиваем. Если один человек оценил меня плохо, второй, третий, то постепенно и я сама начинаю думать о себе так же. Поэтому важно выстраивать взаимоотношения правильно. Да, в каких-то ситуациях взаимодействовать может быть неприятно, и мы эти чувства не обесцениваем, но не даём друг другу оценки.

На занятии по развитию эмоционального интеллекта есть одно из упражнений, когда мы встаём друг напротив друга и говорим, чем похожи и чем отличаемся. Это важно для того, чтобы ребёнок понимал, что все мы люди, но все мы разные. Мы стремимся к тому, чтобы дети по-доброму относились друг к другу, проявляли эмпатию.

— А как же академические знания?

— «Мира Школа» — это образование и образовательные результаты в экологичной для ребёнка среде. Для нас важно, чтобы дети получали знания и серьёзно, с определённой строгостью, но в открытой коммуникации готовились к ЕГЭ. Я не сторонник нагнетания, что этот экзамен — самое важное в жизни, но сдать его необходимо.

Сейчас мы держим ориентир на то, чтобы в каждом звене было приоритетное направление.

Начальная школа — сбережение здоровья. Статистика говорит, что в этот период у детей ухудшаются зрение и осанка, учащаются заболевания ОРЗ. Мы стремимся уберечь школьников от этого.

Средняя школа — разнообразная деятельность. В этот период мы хотим дать попробовать себя в разных направлениях, которые представлены во второй половине дня. Школьники могут заниматься вокалом, танцевать, рукодельничать и так далее.

Старшее звено — осознание себя, активная работа с наставником. В это время нужно более плотно заниматься академической частью, так как впереди ЕГЭ, который необходимо сдать. Возможности посещать все дополнительные занятия уже нет, и подростку придётся выбирать направления, в которых он хочет развиваться. У нас есть идея в 8–9-х классах проводить что-то вроде ассесмента, чтобы помогать детям сориентироваться в том, куда направить внимание.

Но здесь нужно быть очень осторожными: наставничество и тьюторство не должны стать нашей проекцией на ребёнка. Когда взрослый человек говорит: «Как же здорово у тебя получается! Возможно, это твоё», — он тут же ограничивает школьника в выборе. А тот согласится, поживёт с этим, попробует и поймёт, что это совсем не его.

Задача наставника — помочь ребёнку посмотреть на себя самого, осознать свои интересы и потребности. И кстати, не факт, что эти интересы будут на всю жизнь.

— По сути задача наставника — помочь найти предназначение?

— Это очень сложная, далекая от школьного возраста тема. Мне кажется, должен случиться какой-то кризис, чтобы человек об этом задумался. Ранняя же профориентация, которую проводят даже в некоторых детских садах, далека от объективной реальности. Это, скорее, навязывание своего мнения.

На мой взгляд, намного интереснее и эффективнее в старшем звене дать детям возможность получить опыт в действующих проектах, то есть попробовать себя в реальном деле, чтобы понять, твоё это или не твоё.

«Я до сих пор чувствую себя человеком, который вышел в непаханое поле»

— Проекту «Мира Школа» полтора года. Полёт нормальный?

— Полтора года для школы — это очень мало, чтобы давать какие-то оценки. У нас сложилась структурная картина, какой должна быть школа, и я верю, что мы создадим действительно замечательный образовательный проект.

Работа в школе — это управление хаосом. Ни один алгоритм ни одного бизнеса нельзя перенести в эту сферу, потому что это совсем другая система. Да, в ней присутствуют те же составляющие: есть потребитель, сотрудники, идеолог и так далее. Но другой уровень ожидания. Например, когда человек идёт в баню, он совершенно конкретно представляет, что хочет получить. В нашей сфере всё иначе. Когда родители приводят ребёнка в школу, у них столько ожиданий и они такие разные, что ни один проект никогда не сможет соответствовать им всем. И здесь есть только один путь — быть в постоянном контакте с родителями и с педагогами.

Начинать всегда сложно. Я до сих пор чувствую себя человеком, который вышел в непаханое поле… Сначала была эйфория от того, что мы создаём такой замечательный проект, потом был момент разочарования и усталости, когда наваливалось всё и сразу. Сейчас состояние достаточно ровное, но с приятными вспышками радости, например, от того, что «Мира Школа» постоянно чем-то прирастает. Это очень мотивирует. Мы прирастаем количеством учеников, классов, даже зданий: в прошлом году помещались в одном корпусе, в этом — занимаем уже два. Параллельно с этим ведётся строительство нового здания, переезд в которое запланирован на следующий год.

Мы многое пробуем, и я очень благодарна основателю бренда «Мира» Андрею Алексееву за доверие. Некоторые идеи уже показали хорошие результаты, например, Женский и Мужской клубы. Такого в Новосибирске нет ни в одной школе. И хотя форма ещё не идеальна, мы уже видим в наших школьниках позитивные изменения.

 

 

— «Мира Школа» находится на территории посёлка «Мира Деревня». Как вам такое соседство?

— Отличное соседство! Жители создают определённое сообщество и благодаря событиям разделяют и ценности нашего проекта.

В школе очень важны уклад, традиции. И некоторые из них сложились именно потому, что мы находимся в посёлке. Например, шествие гномиков: в канун Нового года наши ученики надевают колпачки, которые сами сшили на занятиях, зажигают фонарики и отправляются в гости к жителям. Поздравляют с наступающим праздником, вручают угощения, которые приготовили сами под руководством педагогов, и, конечно, получают лакомства в ответ.

Ещё один пример: школьники изучают китайский, поэтому в этот раз мы отпраздновали китайский Новый год. В следующем году планируем выйти за пределы проекта и пригласить на мероприятие всех детей посёлка.

— Ты перевела в «Мира Школу» свою младшую дочь. Какое у неё ощущение от обучения?

— Варя учится в 6-м классе, пока ей тяжело: не привыкла так много трудиться, как это делают в «Мира Школе». Но когда я спрашиваю о том, что ей нравится, Варя называет практически все дисциплины.

Есть, конечно, и минусы. Например, маленькие группы (набрать больше детей нам не позволяет площадь) ограничивают круг общения, поэтому сложнее найти тех, кто разделяет те же интересы. Но на данный момент перевод в «Мира Школу» — это лучшее, что я могла сделать для своей дочери.

Узнать подробнее о проекте «Мира Школа»