Поэтесса, редактор отдела поэзии литературного портала «Белый мамонт» рассказала о том, почему начала писать стихи, как знакомилась с Геннадием Прашкевичем, и зачем основала женский клуб.
О странных людях и стихах-дразнилках
— Анна, впервые ваши стихи я прочитала на сайте Стихи.ру. И, честного говоря, представляла вас некоей печальной дамой – очень уж стихи ваши надрывные. А вы совсем другая – веселая, жизнерадостная…
-— Надрывные? Раньше, когда-то давно, я писала, когда мне было больно. Лирика из серии «девичьи слёзы». Но уже много лет я пишу совсем по другому поводу. Мои последние стихи скорее от переполненности светлыми чувствами, любовью, восхищением. Они негромкие, спокойные, тёплые. Что внутри, то и в стихах. Возраст, наверное. Любовь в 40 и любовь в 20 – это две большие разницы. А те давние, да, надрывные. Тогда, чтобы что-то родилось, нужна была драма. И, кстати, они до сих пор почему-то пользуются большей популярностью. Я часто слышу от своих читательниц, что мои стихи лечат. Говорят: «Это как-будто обо мне написано!» Читают – и становится легче.
Просто женская природа – это чувства. Часто болезненные. Мои стихи просто ложатся на женские болячки, через которые мы все проходили. Человек читает, понимает, что он такой не один, что это просто жизнь, и становится легче.
про солнце, ветер и занавеску
а когда, наконец, дождёшься совсем тепла,
в дом снаружи проникнет дворовый гомон,
и нахлынет солнце с той стороны стекла.
а по эту сторону – я выхожу из комы.
возвращаются звуки детства. звенит трамвай.
занавеску щекочет ветер – она хохочет,
но совсем беззвучно, выгнувшись. а давай
никуда не пойдём сегодня. до самой ночи.
будем слушать, слушать этот смешной концерт.
запах солнца выстелит всю квартиру.
ну и что, что заранее ясно всё, и в конце
занавеска с ветром сбежит, чтоб порхать по миру.
-— И все же – хоть надрывные, хоть радостные – стихи ваши очень откровенные. Я бы так не смогла.-— А для меня загадка: почему нельзя быть откровенной с миром? Дожила я до 40 лет, ничего со мной не случилось. Это только кажется, что когда открываешься, кто-то сможет тебя обидеть. На самом деле это невозможно, потому что ты – это ты. И то, что другие говорят и думают о тебе, ничего в тебе не меняет. Чьё-то суждение не сделает тебя ни хуже, ни лучше. Ты от него ничего не потеряешь и не приобретёшь.
-— А как вообще начали писать стихи? Помните свое первое?
-— Помню. Сочинила я его в четыре года:
Огоньки зажглись на елке,
Как блестят ее иголки.
Потом, уже в школе, писала дразнилки для мальчишек-одноклассников. У нас была такая игра – переписывались четверостишьями. И как-то пошло. Потом вышла замуж, родила ребенка и долго-долго ничего не писала, не до этого было. А когда развелась, снова стала писать.
Сначала писала «в стол». А потом произошла очень интересная встреча. Я вообще считаю, что все встречи не случайны. Работала я тогда директором по персоналу одного предприятия. И как-то на собеседование ко мне пришел один очень странный человек – ко мне вообще странные люди притягиваются, потому что я их люблю. Пообщались мы очень здорово, но было очевидно, что эта должность не для него – никто его такого странного не возьмет. А через некоторое время он прислал мне на почту свой рассказ о том, что любая сущность этого мира имеет свое метафизическое звучание. Это некая вибрирующая комбинация звуков, которая отражает суть, предназначение. В письме он написал, что я звучу для него как ДийнА. Мне это имя сразу показалось родным. А чуть позже я выяснила, что в переводе с чеченского дийна означает живая, живущая. Так у меня появился псевдоним. И однажды я выложила свои стихи на сайте Стихи.ру. С этого все и началось.
Вообще интернет – это великая вещь, которая позволила многим пишущим людям найти своих читателей. Конечно, в сети полно текстов очень разного качества, но то, что там можно выловить настоящие жемчужины, с лихвой компенсирует неровное качество сетевой литературы.
-— Вы публикуете свои стихи только в сети или, может, планируете выпустить сборник?
-— Я сейчас подумала: а ведь в основном мои стихи действительно хранятся в интернете, и если вдруг всемирная сеть отключится, у меня ничего не останется. Только подборки, которые когда-то делала для разных журналов.
Помню, впервые мои стихи опубликовали в контр-культурном сборнике «Альма-нах». Я ездила на его презентацию в Москву. Публика была очень нетипичной для поэтических вечеров. Все авторы читали свои произведения, а я не решилась. Мои стихи читал человек, который этот сборник формировал. Слышать свои стихи в исполнении мужчины было очень странно.
-— И тогда, услышав свои стихи со стороны, поняли, что это настоящая поэзия?
-— На самом деле, я никогда с такой точки зрения свои стихи не оценивала. Да и не только стихи, но и свои другие проекты, а их у меня много… Я просто делаю так, как мне хочется делать, и отдаю это людям. А они уже берут или не берут. Мои стихи читают. В том числе и представители литературного сообщества. А настоящая это поэзия или нет – я не знаю.
-— Кстати, о литературном сообществе. Как вы оказались в команде литературного портала «Белый мамонт»?
-— Это очень смешная история. Как-то я получила письмо от одного из читателей, в котором он написал, что есть такой литературный проект «Белый мамонт», редактором которого является всемирно известный писатель Геннадий Прашкевич, и попросил у меня разрешения показать ему мои стихи. Я согласилась. На это он мне ответил: «Была бы ты в Новосибирске, могла бы сама на семинар прийти». А я пишу: «Так я живу в Новосибирске»!
В общем, пришла я на семинар, на котором разбирали мои стихи, и как-то в «Белом мамонте» осталась: сначала в качестве автора, потом в качестве редактора отдела поэзии. Теперь ищу новых авторов, отбираю стихи и отправляю Геннадию Мартовичу. Самые яркие, интересные мы публикуем на «Белом мамонте».
О женском ресурсе и домашней библиотеке
-— Много слышала о творческом клубе «Веретено», а оказывается – это ваш проект. Почему именно женский клуб?
-— В какой-то момент моя творческая энергия пошла в несколько другом направлении, и появился клуб «Веретено». Почему именно женский клуб? Потому что сейчас в этом есть потребность. Мы живём в безумном городском ритме, и нам просто необходимо останавливаться, чтобы восстановить ресурсы. Для многих женщин самый короткий и естественный путь к своим ресурсам – через рукотворчество. Любое – от обустройства дома и выпечки хлеба до кружевоплетения и лоскутного шитья. Если раньше, в традиции, была возможность заниматься этим постоянно, так как ручной домашний труд был естественным образом жизни наших прабабушек, то в современном мире мы живём иначе. Но организм-то остался тем же, потребности, которые формировались тысячелетиями, тоже. Поэтому сегодня женщине необходимо специально создавать возможности для самовосстановления. Одной из таких возможностей и стал клуб Веретено – уютное пространство, где можно расслабиться, пообщаться и сотворить руками что-нибудь красивое.
-— А какое-нибудь ручное занятие у вас есть, для восполнения ресурсов?
-— Я вяжу украшения, игрушки, правда, надолго они у меня не задерживаются – раздариваю.
-— Дочь ваша – тоже творческий человек? Ваши стихи читает?
-— Дочь рисует и, по-моему, у нее круто получается. Она учится в художественной школе. Стихи читает, теми, которые посвящены ей, гордится. И, кстати, как и я, любит бумажные книги. Когда я меняла квартиру, то выбрала эту потому, что вид из нее открывается на реку, а еще в ней есть странное помещение, которое даже к жилой площади не относится. Я его отремонтировала, поставила там стеллажи. Теперь в нашем доме есть огромная библиотека.
попытка жизнеописания
мне нечего поведать миру о том, как я жила-была. пространство типовой квартиры, четыре стула у стола плюс километры книжных полок да бабушкины пироги, цветного стёклышка осколок, всегда на вырост сапоги, зимой сугробы выше папы, а летом – речка по коле… ах да, начальница гестапо М.И. с журналом на столе. всё по советскому стандарту: альбома детского штрихи. и Димка за соседней партой. и (смайлик) первые стихи. потом истфак: палатки, тусы. тетрадь студенческих грехов. и свадьба вдруг на третьем курсе. и больше никаких стихов. а после - как на киноплёнке: мельканье милой чепухи. работы, кухня, быт, пелёнки. развод. и новые стихи. пожалуй, хватит. я могла бы и дальше в рифму излагать попытки бестолковой бабы кого-то где-то отыскать. всё это вряд ли будет внове. да, бабий путь - порочный круг. смешная летопись любовей под общим титулом «а вдруг?»
Вопросы задавала Татьяна Бушмакина.
Фото из личного архива Анны Гречко.
