Актер театра «Красный факел» рассказал о том, почему не окончил факультет автомобилестроения, как учился говорить на языке жестов и чем его привлекает работа с детьми.
«Играть на гитаре научился, чтобы нравиться девчонкам»
— Антон, недавно узнала удивительную вещь: оказывается, по образованию вы артист музыкального театра! Как же оказались в драматическом?
— Вообще, по замыслу родителей я должен был стать инженером. С первого класса меня отдали в школу с физико-математическим уклоном. И, хотя я больше любил русский язык и литературу, в будущем видел себя ученым. После окончания школы поступил в Омскую Автомобильно-дорожную академию на факультет автомобилестроения. Проучился год, и в какой-то момент в голове что-то щелкнуло: «Неужели буду заниматься этим всю жизнь»?! Мне все эти планы и чертежи казались таким скучным занятием… В общем, я приехал к родителям и сказал, что забираю документы. Хотелось на сцену!
Решил поступать в Омский театральный институт. Причем сразу на три отделения. Подумал, что хоть на одно да пройду. И… проспал экзамен и на курс драмы, и на режиссерское — отношение ко всему этому у меня тогда было страшно халатное. Оставался только один шанс — музыкальное отделение.
На экзамене предстояло прочитать прозу, стихи, басню и исполнить музыкальный номер. Я стал рассуждать, что бы такое подготовить… Вспомнил фильм «Есенин», решил, что выберу что-то оттуда. Представлял: выйду, прочитаю, как Сергей Безруков — ух, всем понравится! Дальше нужно было определиться с прозой. Что такое проза? То, что не в рифму! Вспомнил какую-то притчу о старике, который сажал дерево. Басню почему-то выбрал «Свинья под дубом». А в качестве музыкального номера… Во дворе я когда-то пел под гитару песни группы «Чайф», решил, возьму что-то из их репертуара. Всё — как мне казалось, я был полностью готов! И меня должны были просто с руками и ногами оторвать!
Наступил день экзамена. В приемной комиссии сидели серьезные артисты, педагоги. Абитуриенты — обладатели академического вокала — исполняли им свои номера. И тут вхожу я — в ухе сережка, рваные джинсы, в руках гитара. Члены комиссии говорят: мол, давайте начнем с музыкального номера. Спрашиваю: «А с гитарой можно»? Они переглянулись, и, видимо, ожидая романса, кивнули. Я запел песню группы «Чайф» «Не спеши». Во втором куплете есть такие строчки: «А лучше дай нам дотанцевать, а лучше дай нам песню допеть», на этом моменте педагог по вокалу меня прервала и сказала: «Молодой человек, допеть мы вам не дадим. Пройдите к фортепиано». Я вообще не понимал, чего от меня хотят. С гитарой прошел к инструменту, спрашиваю: «Мне здесь спеть?». Отвечают: «Нет, и вообще — положите гитару»! Педагог по вокалу села за фортепиано и попросила спеть. Минут 10 я кричал ноты. Потом с горем пополам что-то прочитал. В общем, каким-то чудом прошел на второй тур, поступил и проучился там пару лет.
(Спектакль «Пудинг на завтрак — Том на обед», фото: Игорь Игнатов).
— Видимо, в вашем выступлении комиссию что-то зацепило. Смелость…
— Когда не знаешь, как правильно, то делаешь, как умеешь и чувствуешь. Наверное, эта искренность подкупает. Сейчас, когда знания уже есть, часто боишься сделать неправильно, и это очень мешает. А тогда да — просто взял гитару в руки и спел.
— Кстати, видела вас с бас-гитарой в руках на программе «БогомоLOVE» в «Бродячей собаке». Во время учебы инструмент освоили?
— Нет, учиться играть на гитаре пошел в 8 классе, самым первым из класса. Причем идея родилась по одной простой причине — очень хотелось нравиться девчонкам, а парень с гитарой — это же здорово! Кое-как выпросил у отца деньги на подержанный инструмент и был самым счастливым человеком! Потом пошел на курсы к какому-то дядьке из соседнего подъезда, он записал мне аккорды и где-то в течение месяца я их разучивал. Когда наконец-то стало получаться, стал ходить с гитарой в школу. Надо же было показать, какой я классный! Но вместо того, чтобы слушать как играю я, одноклассники тоже решили научиться. Через несколько месяцев на гитаре играли почти все, сочиняли песни.
В итоге одноклассники создали ансамбль. Мне предложили попробовать играть в нем на бас-гитаре. Сначала все было непонятно, казалось, что у инструмента не струны, а макароны какие-то! Но со временем бас мне понравился, в нем есть своя прелесть.
— А вот Омский театральный, судя по всему, так и не полюбили? Почему перебрались в Новосибирск?
— В Омске я отучился два года, и что-то в нём было не моё. Знакомая из Новосибирска посоветовала переехать сюда, потому что здесь есть замечательный театральный институт. Я подумал: «Ну, теперь точно поступлю на драму!». Прошел два тура, а третий провалил. Но ко мне подошел Александр Евгеньевич Зубов, который в итоге стал моим мастером, и предложил пойти на музыкальное отделение. У них был недобор мальчиков на бюджетные места, к тому же, я ведь уже отучился два курса именно на музыкальном. В общем, грех было отказываться. Так я переехал в Новосибирск.
— И здесь, как бы музыка не старалась вас настигнуть, все-таки попали в драматический театр «Красный факел»!
— Да. Когда я учился на 4-м курсе, Сергей Николаевич Афанасьев ставил для выпускного курса спектакль «Чайка». Там тоже не хватало мальчика, и мне предложили роль Дорна. Спектакль этот был выпускной, посмотреть его пришли Тимофей Александрович Кулябин и Александр Маркович Зыков (прим. Главный режиссер театра «Красный факел» на тот момент). Роль у меня была третьего плана, но они во мне что-то увидели и несколько дней спустя пригласили в театр, поговорить. Кажется, на своей свадьбе волновался меньше, чем на этой встрече. Это ведь «Красный факел»! Я только где-то в мечтах представлял, что когда-нибудь буду здесь работать! Пришел на встречу совершенно каменный. Но вышел, наверное, самым счастливым человеком — меня взяли в труппу! Год совмещал учебу со службой в театре. Иногда было непросто, но институт всегда шел мне навстречу.
(Спектакль «Довлатов. Анекдоты», фото: Фрол Подлесный).
(Спектакль «Онегин», фото: Фрол Подлесный).
«Как только начинали двигаться пальцы рук, ноги останавливались»
— Первая ваша роль на сцене «Красного факела» — это…
— Самая первая — в спектакле «KILL», один из акционистов-художников, которые проводят перформанс. А первая весомая — Тузенбах в спектакле «Три сестры». Над спектаклем мы работали полтора года, причем большая часть времени ушла на привыкание к выбранному приему — говорить на языке жестов. Тимофей Александрович во многих интервью говорил о том, как тяжело артистам давались простейшие действия. И это правда. Помню, мне надо было пройти от стола к дивану, смотреть на партнера и при этом говорить. И вот я иду, говорю, вдруг Тимофей Александрович останавливает меня со словами: «Антон, так ты иди»! И я понимаю, что все это время стою на месте! Как только начинали двигаться пальцы рук, ноги останавливались. Можно сказать, что приходилось заново учиться говорить, ходить, понимать. Это было сродни рождению.
(Спектакль «KILL», фото: Виктор Дмитриев).
— Зато какой спектакль в итоге получился! Хочется смотреть, смотреть и смотреть…
— Мне тоже очень хочется посмотреть. Но такова обратная сторона работы артиста — ты не можешь увидеть то, что создаешь. На записи — не та атмосфера, в дубле с другим артистом — тоже совсем другое. А хочется оценить именно свой вклад. Но это невозможно.
На репетициях мы читали пометки, которые делал на репетициях своих «Трех сестер» Константин Сергеевич Станиславский, и поражались тому, какие удивительные вещи благодаря им открываются. Вообще, Антон Павлович Чехов — это автор, в произведения которого можно годами погружаться и находить что-то новое. Поэтому и наш спектакль «Три сестры» можно смотреть безграничное количество раз. Стоит выделить для себя какого-то одного персонажа, и вы получите совсем другую постановку. Просто магия какая-то!
— По-моему, роль Тузенбаха — отличное подтверждение того, что вы сделали правильный выбор, забрав документы из Автомобильно-дорожной академии. Кстати, родители в итоге приняли ваше решение?
— Думаю, они никогда и не были против, все это были мои детские страхи. Еще когда я учился в Омске, мама приезжала, смотрела то, что мы играли, ей нравилось. А когда выпускался из института, она провела в Новосибирске целую неделю. Ходила на все выпускные спектакли и тоже была очень довольна. Очень важно, что мне удалось показать ей «Трех сестер» в «Красном факеле». Говорит, что, возможно, не все поняла, но была тронута. Может, отчасти еще и потому, что в театре с ней случилась одна история.
Перед спектаклем в фойе продают программки, к ним прилагаются спичечные коробки, на которых — фото артистов из «Трех сестер». Мама об этом не знала. Увидела такой коробок с моим лицом у женщины, которая сидела в соседнем кресле, поинтересовалась, откуда у нее это. Побежала в фойе, говорит: «Дайте мне программку и спички, только мне надо сына найти!». Искали-искали, но, как сказала мама: «В итоге дали какого-то усатого», —коробок с фото Дениса Франка.
(Спектакль «Три сестры», фото: Виктор Дмитриев).
«После прослушивания в спектакль „Поколение Маугли“ я был, как выжатый лимон»
— Совсем скоро в Новосибирске состоится премьера спектакля «Поколение Маугли», который пройдет в рамках большого благотворительного проекта, осуществляемого Константином Хабенским. Знаю, что вы в этой постановке играете. Как работается с детишками?
— Дети замечательные! Иногда я смотрю, как они играют на сцене, и восхищаюсь. Есть один мальчик, ему 6 лет, совсем маленький, но как он все проживает! Вот приходил Балу, и у этого малыша столько эмоций на лице! Откуда он это берет?
Опыт работы с детьми у меня был еще до сотрудничества с Новосибирской творческой студией К. Хабенского. Несколько лет назад мы с женой жили на Бугринке, рядом был Детский католический приют Святого Николая, и как-то нас пригласили туда поставить рождественскую сказку. Мы работали с детьми от 6 до 16 лет, и нам безумно понравилось! Ребята, конечно, шумные, голова кругом идет. Но потом прибегают к тебе, обнимают — они рады тому,что-то сыграли, ты рад, что смог им что-то дать. В общем, три года подряд мы ставили в этом приюте сказки, и это было замечательное время.
С тех пор мне очень нравится работать с детьми, создавать вместе что-то интересное. Поэтому на репетициях в студии Константина Хабенского мне комфортно. А вот когда проходил прослушивание, было страшно. Помню, выучил три роли, придумал, как это играть, а режиссер говорит: «Забудьте сейчас текст. Просто поимпровизируйте!». Для меня это был ад, потому что я импровизации боюсь, мне нравится, когда все по полочкам. А тут… И ладно, если бы партнерами были актеры, мы бы что-нибудь придумали, но напротив меня стояло 40 детей! И надо их как-то усмирить, завязать диалог. Мне кажется, я нес такую ерунду!
Первое прослушивание длилось три часа, вышел я с него, как выжатый лимон. Думал, что на этом кошмар закончился, но тут мне сообщили, что приезжает Константин Юрьевич Хабенский и надо все повторить.
Вроде настроился, но увидел Хабенского и будто окаменел. Не то чтобы я его боялся, было как-то неловко. К тому же, вечером в театре играли «Трех сестер», поэтому я торопился. В общем, как ни старался, на той репетиции у меня ничего не получилось. Но мне дали еще один шанс. Снова была репетиция с Константином Юрьевичем, и он утвердил меня на роль Акелы, в дубле с собой.
Но, конечно, мы играем не тех мудрых зверей, о которых речь шла в произведении Киплинга. Наши персонажи — люди, которые ушли от большого мира, которые занимаются чем-то своим и у каждого из них — своя правда.
(Репетиция спектакля «Поколение М», фото: Валентин Копалов).
— Легко переключаться со спектаклей, так сказать, взрослого репертуара, на «Поколение Маугли»?
— Мне очень нравится этот спектакль. Если в «Трех сестрах» нужно все время копать вглубь, то в «Поколении Маугли» все наружу — чем ярче, тем лучше, и это очень интересно.
Удивительно и то, что в каждом городе этот спектакль свой, особенный. Мы смотрели постановки, которые шли в Москве, Санкт-Петербурге, и ни один город не копирует другой. Причем «Поколение Маугли» дает детям удивительную возможность — оказаться на одной сцене с профессиональными, известными артистами. Например, в одном из городов в спектакле играл Алексей Кортнев, и в финале дети даже придумали про него такую шутку: не человек, а несчастный случай. Участвовали в проекте Гоша Куценко, Диана Арбенина, сам Константин Хабенский.
Студия Константина Хабенского — это что-то удивительное. Там детей не готовят стать актерами, а помогают развивать творческие способности, таланты — это в жизни всегда пригодится. А какие к ребятам приезжают гости с мастер-классами — Чулпан Хаматова, Даниил Спиваковский… Даже если студийцы не решат связать свою жизнь с театром или кино, у них все равно будет безумно интересное детство.
Что посмотреть, почитать и послушать
Посмотреть: «Стюарт: прошлая жизнь» (режиссер Дэвид Эттвуд).
Послушать: Сергей Рахманинов.
Почитать: Чак Паланик.
Досье
Антон Геннадьевич Войналович.
Выпускник Новосибирского государственного театрального института. С 2014 года — актёр театра «Красный факел».
Работы в текущем репертуаре театра «Красный факел»:
Михаил Лермонтов / Мужские маски, гости на балу и прощающиеся с покойницей;
Вадим Бочанов «Сильвестр» / Солдат;
Генрик Ибсен «Гедда Габлер» / Человек в лифте;
Владимир Илюхов «Пудинг на завтрак — Том на обед» / Том;
Джованни Боккаччо «Декамерон» / Буффальмакко;
Сергей Довлатов «Довлатов. Анекдоты» / Лабух-гитарист, Турист-художник, Заключенный из Москвы;
А. П. Чехов «Три сестры» /Тузенбах Николай Львович.
Также занят в спектаклях «Онегин» по роману А. Пушкина «Евгений Онегин» и «KILL» по мотивам пьесы Ф. Шиллера «Коварство и любовь».
Вопросы задавала Татьяна Бушмакина.
