В прошлом – журналист и любительница исторических реконструкций, ныне — владелица небольшой мастерской в Кирове. Екатерина Колупаева рассказала, чем ее привлекло ткачество, как постигала старинное ремесло и что сегодня может соткать вручную.
«Ткачество было не целью, а средством»
— Катерина, почему вы заинтересовались ткачеством? — Раньше я увлекалась исторической реконструкцией, разрабатывала тему славянского костюма эпохи раннего средневековья. Мы с друзьями ездили на фестивали. В то время я училась в университете и много шила руками и себе, и на заказ. Это было самое начало 2000х, и подходящих тканей для костюмов просто не было. А делать хотелось хорошо, по-настоящему. И в принципе, другого выхода, как сделать ткань самой - не было.
Ткачеством в то время особо никто не занимался. И несколько лет спустя желание ткать окончательно победило некогда любимую журналистику. Так появилась мастерская.
Ткацкий станок (вертикальный) впервые осознанно увидела на фестивале исторической реконструкции, а затем – в мастерской художницы Галины Богдановой. Получается, ткачество само по себе изначально не было целью, а скорее средством.
— Кто вас учил этому древнему ремеслу? Бабушки-прабабушки не ткали?
— У меня все бабушки городские. И, к сожалению, то поколение «бабушек», которое я застала — имело уже весьма смутное представление о ткачестве. Скорее это были воспоминания детства, и никакой полезной информации они не несли.
Если честно, я все же считаю, что рядовые бабушки мало что знают про ткачество. А те, кто много чего знали — крайне редки, и, как правило, к сожалению, уже покойны. Поэтому даже у мастеров старшего поколения я не застала такой «бабушкиной» преемственности.
Технологии заправок, переплетения, узоры – все это в основном восстанавливается по публикациям первой половины 20века и зарубежным альбомам.
Также большую роль в сохранении ткаческой традиции сыграли фабрики ручного ткачества (например, Шахунская, «Красный ткач», объединение «Умелец»). Значительная часть мастеров, которые сейчас работают в России, так или иначе как-то с ними связаны. Но это совершенно никак не соотносится, на мой взгляд, с тем домашним ткачеством, которое бытовало до начала 20 века.
Наверное, первым и единственным учителем в полном смысле можно назвать Ольгу Юрьевну Койкову – кировского мастера. С ней мы заправили мой первый станок, а дальше пришлось разбираться самой. Дело в том, что у нас в городе сохранилось лишь узорное ремизное ткачество: накидки, шторы, салфетки, палантины, для меня это было неактуально.
А вот как создавать плотные шерстяные и льняные, тонкие клетчатые ткани, даже в самых простых и базовых переплетениях, никто вообще не знал. Тут очень важно грамотно работать с пряжей, а этого опыта не было.Очень помогали просто общением и советом – художник по текстилю, мастер гобелена Галина Сергеевна Богданова и Наталья Николаевна Белоусова. Наталья Николаевна, уникальный и… гениальный в своем роде человек. Она совладелец и арт-директор компании АртЛен, в которой есть цех ручного ткачества. Я, кстати, там работала несколько лет. У нее как-то мозг устроен иначе, чем у обычных людей. Она придумывает такие штуки! И хотя сама никогда не ткала – прекрасно разбирается в самых сложных переплетениях и может заранее сообразить, что и как будет выглядеть, придумывает интересные сочетания материалов и форм. А главное – видит в ткачестве не заезженную пластинку про половики и «старинное ремесло» - а технику изготовления тканей, которая позволяет создавать новые, актуальные, стильные вещи. Вот она действительно творческий человек, художник!
Я так не могу. Я просто ремесленник. Общение с ней меня так обогатило, дало возможность смотреть на ткачество широко, по-новому. Вообще, работа в компании АртЛен мне очень много дала в профессиональном плане.
«Сами придумываем ткацкие станки»
— Ткачество для вас — это творчество или ремесло?
— Думаю ремесло. Творчество — каждый раз создание принципиально нового в своей сущности объекта. Мы же в основном воспроизводим образцы на основе источников, либо делаем типовые вещи, изготавливаем изделия, исходя из описаний заказчиков.
Разумеется, здесь есть некоторое место творчеству. Даже в реконструкции приходится многое «додумывать»: каким мог быть в реальности объект, соотносить известные данные, технические возможности, желаемый результат и облекать все это в эстетическую форму.
Отчасти творческой можно назвать работу по созданию и усовершенствованию ткацких станков, поскольку в России профессиональное оборудование для ручного ткачества еще только начинают делать, а европейские профессиональные станки стоят космические деньги. Поэтому сами их придумываем, а отчасти копируем и адаптируем на месте.
И если быть точной — то я руковожу небольшой мастерской, причем творческая часть занимает всего 5% от всего объема работ, которые я выполняю.
— Что вы ткете?
—Шерстяные и льняные ткани в базовых переплетениях, так называемые «паневные», разные клетчатые ткани, льняную пестрядь, ткани для слингов.
— Расскажите о станках, на которых работаете?
— Самый первый, простой деревенский станок я купила за 500 рублей у знакомой девушки (он стоял у нее дома) был, наверное, 2004 год. Потом появился старый профессиональный станок 80-х годов, производства объединения «Умелец», потом еще несколько, более сложных конструктивно. А в прошлом году мы сделали еще два станка уже с учетом опыта работы, с новыми приспособлениями для облегчения перемотки, ускорения работы и так далее.
— Как вы подбираете пряжу для работы?
— Пряжу использую в основном российских фабрик. Да, к ним, конечно, есть определенные требования: основа должна быть прочной, способной выдерживать нагрузки. Внешне пряжа должна выглядеть максимально натурально, что сейчас не всегда характерно даже для чистошерстяной пряжи, например.
«Раньше ткачество было романтикой. Теперь – работой!»
— Ставите ли цель перед собой – восстановить старинные узоры?
— Нет. Потому что это какая-то странна цель, если честно. Узоры ради узоров? Зачем? Я не вижу в этом смысла, не вижу, что это востребовано. Важнее делать вещи, которые нужны людям. Вот, например, реконструировать ткань с узорами, которая кому-то нужна для пошива костюма – это конкретно, интересно и нужно. Вообще же мне интересно работать с совершенно разноплановыми заказами. Мы сейчас много ткем слинг-шарфов. Это очень актуально, востребовано, и интересно. Был запрос на изготовление тканей для обивки сидений в ретро-автомобилях, но как-то не срослось, а жаль. Иногда получается сделать что-то для интерьера.
А вообще, изучаю соответствующую литературу, сегодня можно найти исследования и публикации на тему археологии текстиля. Сейчас не проблема отыскать практически любую информацию, копии многих работ есть в интернете, что-то можно найти или заказать в библиотеке. Можно поспрашивать у знакомых, которые занимаются изучением какой-то определенной темы. В последнее время часто если человек заказывает какую-то специфическую ткань, то он сам изучает эту тему и может приложить соответствующие материалы.
— Возвращение к древности, к истокам – что для вас это означает?
— Вы имеете ввиду ту часть нашей работы, которая связана с реконструкцией тканей? Раньше, когда я сама занималась костюмом, пожалуй, что она была овеяна для меня какой-то романтикой. Сейчас – это просто работа, которую люблю и, надеюсь, умею делать. Крайне сложно из современных материалов сделать адекватную интерпретацию археологического образца. Поэтому не всегда, к сожалению, получается сделать так хорошо, как хотелось бы.
— Что бы вы вернули из тех времен в нашу современность, чему нам нужно поучиться у наших предков?
— Мне кажется, что ничего ниоткуда возвращать не нужно, да и невозможно. Каждому овощу, как известно, свое время. Это касается, в том числе, и ремесла. Сейчас все другое. Поэтому, на мой взгляд, опыт наших даже самых замечательных предков уже не найдет сейчас широкого применения.
А вот поучиться, разумеется, можно. Любое ремесло и любое творчество не может быть по-настоящему качественным и профессиональным без основательного изучения уже существующих образов и образцов. Мастер и художник сначала копируют, воспроизводят то, что уже создали для них. Потом через это осмысливают, проживают существующий опыт, а уже затем могут и сами делать что-то новое.
Беседовала Наталья ТЮМЕНЦЕВА
Фото: из личного архива Екатерины КОЛУПАЕВОЙ
