Пантуфль открыла глаза и предположила, что уже утро и что мама, наверное, варит свой любимый кофе и готовит что-нибудь вкусное на завтрак.
— Мама, мамочка! — звонко закричала девочка, нарушая утреннюю тишину еще сонного дома. — Мне снилось море!
— Тише, тише! Еще не все проснулись, — раздался приглушенный голос из кухни. — Ты же знаешь, что я не люблю шум и суету с утра. Иди умывайся, будем завтракать.
Пантуфль спрыгнула с кровати и зашлепала голыми пятками по паркету, путаясь в длинных волосах и напевая себе под нос. Для мамы, как и для многих взрослых, утро было наполнено ритуалами, призванными раскрутить бездействующий ночью маховик жизни. Взрослые вечером пьют снотворное, чтобы забыться, а утром им нужно время, чтобы проснуться и вспомнить все, о чем хотелось забыть с вечера. Пантуфль, как все дети, была готова к бурной деятельности с первой секунды пробуждения. Девочка, встав на цыпочки перед зеркалом, всмотрелась в свою живую мордашку. Нос явно загорел, даже веснушки проступили. Значит, это был не сон?
— Вблизи экватора даже в тени очень высокое ультрафиолетовое излучение, — процитировала непоседа строчку из энциклопедии и намочила нос водой из-под крана.
— Можно я возьму Памплемуса сегодня в школу? — крикнула Пантуфль, обращаясь к матери.
— Не придумывай. Мы же договаривались, что ты не будешь таскать в школу игрушки, — напомнила мама. — Ты уже большая девочка. Кроме того, нужно беречь вещи. Твоему Памплемусу столько же лет, сколько и тебе, а это немало для тигра, особенно плюшевого.
— Значит, опять тебе придется прятаться в темном душном рюкзаке, полосатый, — сказала тихо девочка, обращаясь непонятно к кому, и выдохнула, вытянув губы трубочкой…
Где искать драконов
…Старая черепаха Пинта неторопливо и вдумчиво жевала гуаяву, откусывая небольшие кусочки.
— Говорят, на соседнем острове черепахам приходится есть кактусы, — медленно сказала она, — и носить особой формы панцири, чтобы дотянуться до них. Может, и нам когда-нибудь повезет и мы научимся лазать по деревьям. За миллионы лет черепахи совсем не изменились. Но ведь раньше не было гуаявы. Галапагосы — волшебные острова, здесь происходят удивительные превращения, и гораздо быстрее, чем где бы то ни было еще. Более того, здесь есть животные, которые научились поворачивать время вспять.
— А вы бывали на других островах? — спросила Пантуфль.
— Нет. Я не была даже на другой стороне этого острова. Я шла в гости к своей внучке на ее 90-летие. Но в этом году ей уже исполняется 100 лет, а я никак не могу дойти. Ходить в гости на Галапагосах — нелегкая задача. Пока доберешься, хозяева уже эволюционировали во что-то другое, — тяжело вздохнула Пинта. — Одни и те же животные на наших островах могут выглядеть совершенно по-разному.
— Мы слышали, у вас водятся драконы, — осторожно сказала Пантуфль, — мне бы очень хотелось взглянуть на них. Хоть одним глазком.
— А на что они похожи? — спросила Пинта.
— Ну, у них огромные когти, острые зубы, а еще они покрыты чешуей. Это все, что я знаю, — пожала плечами Пантуфль.
— В лесу я их не встречала, — покачала головой старая черепаха.
— Надо полагать, — буркнул себе под нос Памплемус. — Если ты вкусный и так медленно бегаешь, ты не переживешь встречу с драконом. А шансов дожить до 150 лет и того меньше.
— Но дальше, за этим лесом… — продолжала Пинта, — то есть говорят, что дальше, за этим лесом, есть черная пустыня. По ней нужно идти много-много дней. И там совсем нечего есть. Черепаха может обходиться без пищи и воды не один месяц. Но из тех отважных, кто пустился в путь, никто не вернулся назад. Может быть, там живут ваши драконы. Хотя я очень надеюсь, что нет.
Друзья вежливо попрощались с черепахой, которая впала в задумчивое состояние после сытного обеда, и отправились дальше. Уходя, они слышали, как Пинта бормотала, разговаривая сама с собой:
— Почему бы и нет. Ради гуаявы можно и эволюционировать во что-то, живущее на деревьях…
Черная пустыня
Колючий и лохматый лес закончился так же резко, как и начался. Перед глазами друзей раскинулся удивительный пейзаж. Казалось, что когда-то здесь было море, на котором бушевал жестокий шторм, и в одно мгновение черные волны застыли навсегда. Черная глянцевая безжизненная пустыня блестела на солнце и была так накалена, что казалось, будто находишься в огромной печи. Когда глаза привыкли к блеску, Пантуфль разглядела, что пустыня не совсем черная. Она переливалась разными цветами и была похожа на огромный ожог на теле острова.
— Думаешь, это драконы постарались? — почему-то шепотом спросила она.
— Вот еще, — фыркнул Памплемус. — Это вулкан. Извержение было совсем недавно. Ну как недавно… Лет сто как... По меркам планеты — это пару часов назад.
Пантуфль шагнула вперед и набрала полные ладошки искрящегося на солнце вулканического пепла.
— Какой красивый! Посмотри, как переливается, — и девочка начала насыпать лавовую крошку в карман.
— Испортишь платье, — нравоучительно вымолвил тигр и тоже вышел из леса на раскаленные на солнце застывшие волны. И тут же прыгнул обратно под спасительную тень деревьев.
— Придется идти быстро. Очень быстро, — сказал он, дуя на обожженные лапы.
— А давай наперегонки! Вон до того черного камня. Там есть тень, — и, не дождавшись ответа, Пантуфль побежала по неровной, неверной, местами осыпающейся поверхности лавовой реки.
Можно было представить, что они попали на другую планету или переместились на миллионы лет назад, когда Земля только формировалась и была вся — огонь и пепел. Памплемус тщательно выбирал место для следующего прыжка — края лавовых потоков были острыми, как бритва.
— Никогда не делал ничего глупее! — воскликнул степенный тигр, когда они остановились передохнуть в тени очередного огромного валуна, принесенного сюда извержением. Памплемус не очень любил бегать без причины и марать лапы, которые покрылись вулканической пылью и так почернели, что не было видно полос.
— А был ли счастливее? — воскликнула, хохоча, Пантуфль, раскрасневшаяся и запыхавшаяся от быстрого бега и тяжести карманов, которые неугомонная девчонка набивала понравившимися камушками и разноцветной породой, выброшенной из сердца планеты огнедышащей горой. — Смотри, у меня будет свой маленький вулкан!
Плавать или летать?
Наконец лавовая река иссякла, и друзья вышли на равнину, покрытую невысоким кустарником. Памплемус в очередной раз поднял лапу и остановился, глядя себе под ноги. Прямо на камнях он увидел неряшливое гнездо, в котором сидела странного вида птица и спокойно смотрела на него снизу вверх. У птицы был длинный острый клюв, гибкая шея и почти совсем не было крыльев.
— Ты или совсем глупая, или очень смелая, — вкрадчиво сказал тигр, обращаясь в птице. — Кто же строит гнезда на земле? Их нужно строить на деревьях, причем повыше.
— Что мне делать на деревьях, если я большую часть времени провожу в море? Я и летать-то не умею. Да и кого мне бояться? — ответила птица сварливо. — И вообще, под ноги смотреть нужно!
Памплемус поднял глаза и выразительно посмотрел на Пантуфлю. Он вдруг вспомнил, что совсем не видел на острове гнезд на деревьях, несмотря на большое количество пернатых жителей.
— Я все больше сомневаюсь, что на этих островах водятся драконы, — сказал он.
— Если вы не умеете летать, что же вы умеете? — спросила Пантуфль у птицы.
Птица подняла из гнезда гладкое вытянутое тельце, и друзья увидели широкие перепончатые лапы.
— Меня зовут Бартоломео. Я ныряю и плаваю не хуже любой рыбы! Неужели вы не слышали о галапагосских нелетающих бакланах? Еще немного — и мои крылья превратятся в плавники, и тогда наш род вернется в океан, из которого когда-то вышли все живые существа.
— Вот что значит — повернуть время вспять! — воскликнула Пантуфль.
Продолжение следует.
текст: Ольга АНТОНОВА
иллюстрации: Наталья МЯСНИКОВА
