Журнал
поделиться

Лаврентий Сорокин:  «Режиссер — самая потрясающая профессия на Земле»

#Архив 2014-2020 годы
Лаврентий Сорокин:  «Режиссер — самая потрясающая профессия на Земле»

16, 17 декабря на малой сцене театра «Глобус» состоится премьера спектакля по мотивам повести Джерома К. Джерома «Трое в лодке, не считая собаки» в постановке заслуженного артиста России Лаврентия Сорокина. В преддверии премьеры режиссер рассказывает об открытиях в профессии, о привлекательности английской литературы, важности юмора и некоторых секретах постановки.

«Мы попытаемся побывать и в шкуре собаки, и в образах английских разбитных джентльменов»

Лаврентий Сорокин

— Лаврентий Анатольевич, почему вы остановились на этом произведении?

— Эта идея появилась, когда мы с группой «Крейцеровой сонаты» летели в самолете на «Золотую Маску». Я читал вслух товарищам отрывки из «Трое в лодке, не считая собаки», мы смеялись, и пришла мысль, что было бы хорошо сделать такой спектакль.

Так же, как и «Макулатура», которую поставил прошлой осенью, «Трое в лодке…» — произведение, которое не представлено в театральном мире. Я считаю, что эта повесть — одна из бриллиантовых крупинок мировой литературы.

— Получается, что вы сейчас творите в совершенно незастроенном трактовками художественном пространстве? Не так часто увидишь сегодня на сцене классическое произведение, которое не поставлено хотя бы десятком режиссеров.

— Да, спектаклей по этой книге, по крайней мере в России, не ставили. Снято три-четыре фильма и все. А история очень забавная, веселая и архисложная для постановки. Кроме того, мы делаем английскую историю на русский манер. Вообще у нас мало знают английскую литературу и об этой стране. Что вспоминают? Марка Твена, любимого нами Вудхауса, Конан Дойла, Киплинга с его «Маугли», Beatles, английскую королеву, Анну Болейн, Шекспира и Гарри Поттера. И все, в общем.

— Что нам ожидать? Это объемное произведение, с путешествием по реке, большим количеством персонажей, которых главные герои встречают по пути, с собакой… Что из этого останется у вас?

— Сейчас у нас складывается жанр, который для себя мы называем «кризис среднего возраста у мужчин в 24 картинах». Главные герои постоянно сами придумывают и создают себе проблемы. Там же все начинается с того, что они выясняют у кого какая болезнь, напившись виски и накурившись сигар. Хочется посмеяться над этим. Потому что никакого кризиса не существует, это все обман.

— Но есть же такое устойчивое выражение и понятие в психологии…

— Это все мифы. Мужики — лентяи и фантазеры. Вот мы и делаем историю о фантазиях, химерах, только в декорациях, которые рассказывают нам об Англии. Мы окунемся и в ее историю, и в фольклор.

Мы попытаемся побывать и в шкуре собаки, и в образах английских разбитных джентльменов. Будет много фантазии: они будут как бы плыть, как бы купаться, как бы ловить рыбу, как бы предаваться радостям жизни…

— Это будут джентльмены, которые жили сто лет назад, или ваши современники?

— А мы уберем время, это будет неважно. Джером написал свою повесть сто лет назад, но читается она, как будто написана сегодня.

«Легкий флер воспоминаний, никакого моралите»

Трое в лодке, не считая собаки — Монморанси в вашем спектакле играет актер. Почему вы решили дать голос собаке?

— Общеизвестный факт, что собаки понимают все языки. В повести это единственное существо, которое твердо знает, что ему в жизни надо. В отличие от своих меланхоличных, никак не могущих повзрослеть хозяев. Они такие, как будто только родились. Вот собака и пытается их как-то учить жизни.

Монморанси очень разумный, расчетливый и беспардонный пес. Он — это связь между героями и автором, который пытается их вразумить и сказать, что не стоит делать то, что они делают.

— Получается, что в спектакле есть три стороны: собаки, автора и героев. А вы на чьей?

— Между ними нет противостояния. Я понимаю и героев, и автора, и собаку. Я им всем сочувствую. Кстати, я читал, что все эти три друга существовали на самом деле, один из них сам Джером, автор повести. И более того, до выхода книги он женился, и они с женой поехали в свадебное путешествие по Темзе по тому же маршруту, что и в книге.

— Считается, что «Трое в лодке…» — одна из самых смешных историй в литературе, ваш спектакль будет абсолютной комедией?

— Я не собираюсь грустить. Может быть, у них будет легкая ностальгия по прошедшей юности, но не более. Легкий флер воспоминаний, никакого моралите. Несерьезная попытка обратить внимание молодежи — что есть такая литература. Ух ты, что они играют, надо бы почитать. Найти камушек и сделать, чтобы он заблестел всеми гранями. И заодно посмеяться.

«У меня большая мечта сделать детский спектакль»

Лаврентий Сорокин — Наверное, сейчас, в начале режиссерского пути, в голове огромный калейдоскоп того что хочется поставить?

— Такого калейдоскопа нет. Скорее наоборот, очень не хватает времени, жизни, чтобы все сделать хорошо, что задумываешь. У меня большая мечта сделать детский спектакль. Например, тексты Александра Хмелика. Такие романтические школьные истории, тем более у нас в театре есть две большие детские студии.

— Почему тянет сделать именно школьный спектакль?

— Мне вообще близко это время. Я фанат Носова, Драгунского. Мне нравилось учиться, нравилось читать. Говорят, что это были времена застоя, но я его ребенком не чувствовал. Мне нравились школа и время, в которое я жил. Сейчас у меня сын третьеклассник, и я несколько в шоке от сегодняшней школы.

— Легче ли вам сейчас заниматься режиссурой, имея актерский опыт?

— Конечно, мне пригождается актерское умение. Для меня притягательно и то, и другое, когда это интересно. Когда есть какая-то тайна, драйв и загадка в том, что делаешь. Мне очень интересно разгадывать. Режиссер — вообще самая потрясающая профессия на Земле. И мне проще в том, где нужно объяснять и показывать рисунок роли, потому что у меня есть громадный актерский опыт.

— Почему вы считаете режиссуру самой замечательной профессией?

— Потому что она дает возможность делать миллион открытий. Я с детства мечтал быть исследователем Чукотки, когда прочитал «Территорию» Олега Куваева. В книге к тому же был залив Святого Лаврентия, мамонты, из которых вязали свитера. Я горел желанием путешествий и открытий, хотел поступить в морскую школу. Но судьба сложилась иначе: я попал служить на Камчатку, потом на Курилы. Но, тем не менее, мне было все это интересно.

И режиссура из того же ряда свойств. В ней много открытий. Ты берешь новую пьесу и начинаешь изобретать свой собственный мир вместе с актерами, которые не просто исполнители твоих идей, но еще привносят что-то свое. Каждый день ты можешь думать иначе о какой-то задаче или истории.

И в театральном институте, где я преподаю, мы стремимся воспитывать мобильных актеров, чтобы они все равно знали основы режиссуры. Чтобы могли сами выстраивать себе какую-то линию поведения. Часто приезжающим на постановку режиссерам может быть некогда подробно разобрать с каждым роль.

— Доделывай сам?

— Да, а актер в этом беспомощен, он не знает — как. Ему надо показать, провести. Современный театр предполагает, что актер должен иметь большой потенциал самостоятельной работы.

— Какие у вас художественные ориентиры? Какие режиссеры вам нравятся?

— Все прекрасные спектакли ищущих, мыслящих режиссеров: театр Петра Наумовича Фоменко, спектакли Юрия Погребничко, постановки Дмитрия Чернякова, Тимофея Кулябина, некоторые спектакли Галины Волчек, ранние работы Нины Чусовой. На самом деле очень много режиссеров и их работ мне кажутся интересными.

— Что вам хочется дать вашим зрителям?

— Радость, удивление.

— В этом спектакле?

— В каждом спектакле, который я поставлю. Хорошо сказал режиссер Роман Самгин: «Мы должны радовать, а печалить людей пусть будут телевизор, сводка новостей и проезд в общественном транспорте».

Текст: пресс-служба театра «Глобус».
Фото: предоставлено театром «Глобус».

Что еще почитать на тему «Архив 2014-2020 годы»

Мы используем куки

Не переживайте! Куки не сделают ничего плохого, зато сайт будет работать как следует и, надеемся, принесёт вам пользу. Чтобы согласиться на использование куки, нажмите кнопку «Понятно» или просто оставайтесь на сайте.

Понятно