Оптимист на все 100%, веселая, трогательная и какая-то очень знакомая, даже родная… Олесю Кузьбар я видела только из зрительного зала. Но мне почему-то казалось, что мы непременно должны познакомиться. Не знаю почему – должны и все! И вот свершилось.
«У нас был маленький журнальный столик – моя импровизированная сцена, я взбиралась на него и выступала»
Фото: Людмила Королёва.
- Олеся, на сайте Школы-студии МХАТ вы о себе написали: «В школе папа пророчил мне профессию врача, и я была согласна. Однако от судьбы не убежишь. Сейчас актерская профессия для меня — это способ жизни, смысл. Думала, если не стану актрисой, буду стюардессой. Люблю небо, солнце, улыбки и доброту».
Не жалеете, что не стали ни врачом, ни стюардессой? И как вообще поняли, что театр – это ваш путь, ваша судьба?
- Совсем не жалею. На счет профессии врача – это были детские мысли. Я с удовольствием делала папе массаж - это было, скорее, проявление любви, чем интерес к медицине. А ему тогда казалось, что раз у меня неплохо получается, то, значит, нужно стать врачом. Потом он увидел, что интереса к медицине у меня нет, и часто говорил друзьям: «У меня две дочери – одна экономистка, другая – артистка». Моя старшая сестра – бухгалтер, а я – актриса.
- Артистизм передался по наследству? В семье кто-то имеет отношение к театру?
- Мама хотела быть артисткой. Причем, узнала я об этом совсем недавно. Но бабушка запретила ей связывать жизнь с этой профессий. Воспитанная в военные и послевоенные годы, профессию актера она считала несерьезной. Поэтому мама походила в театральный кружок, но свою жизнь с этой сферой так и не связала. Но мне как-то сказала: «Моя мечта воплотилась в тебе».
- В одном из ваших интервью читала, что для выступлений мама специально шила вам костюмы, и вы даже устраивали импровизированные концерты для соседей. То есть с самого детства поддерживала в вас любовь к выступлениям?
Фото: Людмила Королёва.
- Да, шила, для выступлений в детском саду. Я родилась в Калмыкии, поэтому мы пели калмыцкие песни, танцевали калмыцкие танцы. Чтобы танец выглядел эффектнее, нужно было надевать специальный пояс, похожий на те, что используют для исполнения восточных танцев. Но таких тогда не продавали. Поэтому мы с родителями брали монетки, делали в них дырочки и крепили к поясу. Очень хорошо помню этот пояс, я в нем долго танцевала.
А по поводу концертов – с детства у меня была такая страсть: в моменты вдохновения я была готова что-то спеть или станцевать. И мама звала на эти выступления зрителей – наших соседей. У нас был маленьких журнальный столик – моя импровизированная сцена, я надевала туфли – обязательно со стучащими каблучками, - взбиралась на него, и выступала.
С третьего класса занималась в студии «Вдохновение» у Галины Ивановны Борисенко. Думаю, это во многом определило мой выбор профессии. Кстати, там же случилась моя первая роль – я играла Лису. А так хотела быть зайцем! Но вместе со мной учились сестры-близняшки, и вот они как раз были идеальными зайцами!
- Сестра тоже играла в спектаклях?
- Нет, она делала за меня уроки. Мы с ней совсем разные – она спокойный, размеренный человек. Когда я поступила в Школу-студию МХАТ, уговорила ее перебраться в столицу. Теперь она живет в Москве, а я в Новосибирске.
Фото: Людмила Королёва.
- Поступать в театральный институт я хотела в родном городе Элиста. Но как раз в тот год набора не было. Меня хотели взять сразу на второй курс, я отказалась, потому что считала первый курс очень важным. А потом в наш город приехал режиссер снимать фильм. На пробах мы разговорились, я рассказала, что хочу быть актрисой, и он сказал: «Учиться актерской профессии нужно только в Москве». После этой встречи я стала одержима этой идеей. И спасибо родителям за то, что поверили и отпустили меня, шестнадцатилетнюю девочку, в столицу.
В Москве я на несколько дней остановилась у родственников, а потом, чтобы их не стеснять, переехала в общежитие. Продержалась там два месяца. Место это было совсем не приспособленное для жизни: одна плита на 20 человек, один холодильник, нет горячей воды, 10 человек в одной комнате… И контингент, конечно, тоже жил разный. Иногда там было страшно находиться, потому что вспыхивали драки. Зато окно моей комнаты выходило на Театр советской армии!
Первый год не поступила. Вернулась домой, собрала вещи и сказала родителям, что пока не поступлю – не вернусь! Год работала в ресторане и готовилась к прослушиваниям. И меня взяли на курс к Константину Аркадьевичу Райкину. На бюджетное отделение. Но по сей день моим близким задают вопрос – сколько мы заплатили, чтобы я поступила.
- И как же оказались в Новосибирске?
Спектакль "ЛюБоль". Фото: из архива театра "Старый дом".
Спектакль "Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли"? Фото: Фрол Подлесный.
- В Москве с работой было сложно. Были долгие переговоры с режиссерами, небольшие съемки, проекты. А я не могла долго ждать, мне хотелось играть, играть много и сразу большие роли, школа дала такой объем техники, что ее хотелось сразу применять. Казалось, что если сейчас не начну работать, то разом все забуду, не приду в форму, к которой стремилась 4 года. Но какой смысл учиться, чтобы потом жить в ожидании работы? Пусть даже и в любимой Москве.
Обучение у Константина Аркадьевича Райкина стало настоящим трамплином в профессию. Чего только стоят класс-концерт «Будущие летчики» и танцевальный спектакль «Стравинский. Игры» - постановка Аллы Сигаловой, с которыми мы на первом курсе летали в Нью-Йорк в Центр Михаила Барышникова.
В Нью-Йорке Константин Аркадиевич предложил нам сходить на Бродвей, посмотреть спектакль «Lion King». Такой реакции зала я больше никогда не видела! Зрители кричали, аплодировали! И мы кричали! Это был взрыв эмоций! Когда артисты только выходили на сцену, да и на протяжении всего спектакля, было ощущение, что находишься на футбольном матче.
В Нью-Йорке было здорово, но даже за эти пять дней я так соскучилась по дому…
- Получается, в Москве вообще поработать не удалось?
- Я начинала репетировать роль Ингрид в спектакле «Пер Гюнт», но уехала, когда он еще не был выпущен. А в Новосибирске эта история с Пер Гюнтом закольцевалась – я сыграла в спектакле Антонио Лателлы. Но это, конечно, совсем разные спектакли, их нельзя сравнивать, каждый прекрасен по-своему.
- Вы почти во всех интервью рассказываете о работе с Антонио Лателла…
Спектакль "Трилогия. Электра. Орест. Ифигения в Тавриде". Фото: Андрей Шапран.
- Потому что об этом нельзя не рассказывать. Антонио – единица в своем проявлении. Его невозможно не любить! Он подбирает ключ к каждому человеку и актеру. Он умеет настолько сроднить свои идеи с твоей природой, что в результате рождается нечто такое, что невозможно было бы придумать. Разве это не дар?
«Особенный ТИП» - проект о героях нашей жизни
- Помимо службы в театре «Старый дом» вы преподаете в театральном институте, Школе Хабенского, Школе Сергея Афанасьева. Как на все хватает времени, и что дает вам работа преподавателя?
Фото: Людмила Королёва.
- Времени не хватает, поэтому все время приходится выбирать – жертвовать отдыхом, занятием спортом, семьей…
Что дает преподавание? Я занимаюсь этим потому, что благодаря своим педагогам поняла для себя что-то важное в профессии и хочу этим поделиться. Потому что постоянно чему-то сама учусь у ребят – иногда на занятии вдруг открываю для себя какие-то простые истины. Константин Аркадьевич всегда говорил, что учится вместе с нами. Помню, на четвертом курсе он играл в спектакле вместе с ребятами, и вместе с ними, несмотря на свой опыт, проходил этот путь заново. У всех актеров, развивающихся в профессии, каждую постановку так – все заново. И это мучительно и прекрасно. Я вообще считаю: если артист может жить без театра, ему нужно уходить из профессии.
- Не могу не спросить и про Театральный интеграционный проект. Расскажите о нем.
Ольга Стволова и Олеся Кузьбар. Фото: Людмила Королёва.
- Мы назвали его «Особенный ТИП». ТИП – это театральный интеграционный проект, а особый – потому что участвуют в нем особенные люди с разным уровнем здоровья.
У меня была давняя мечта – делать театр с людьми с ограниченными возможностями. Многие из них большую часть времени проводят дома, мало общаются, и это занятие – хорошая возможность раскрепоститься, развить фантазию, некая драматерапия. Оля Стволова (автор проекта «Доступная среда» сама передвигается по городу на инвалидной коляске.:прим. авт.) предложила стереть эту границу и сделать театр, в котором особенные люди будут играть на одной сцене с профессиональными артистами.
Мы пригласили главного режиссера театра «Старый дом» Галину Пьянову. Она умеет круто делать авторский театр, совмещать несовместимое. И вот теперь вместе с ней придумываем спектакль. Кроме этого, работают с нами педагоги по танцам и контактной импровизации.
Наши ребята – это колясочники, слабослышащие, слабовидящие, люди с ДЦП, с задержкой роста. Но все они – очень талантливые люди.
Все ребята – герои, герои нашей жизни. Люди, страстно любящие жизнь, умеющие смеяться над собой и постоять за себя. Они знают – как ценно ходить, видеть, слышать. Нам многому можно у них поучиться. Мы хотим сделать спектакль про каждого из них.
Пока сложно сказать, во что все это выльется. Сейчас идет подготовительный период, тренинги.
Еще у нас есть мечта – снять фильм о наших ребятах и показать его в кинотеатре «Победа». Этой лентой хотим сказать людям, чтобы они перестали бояться выходить на улицу, общаться, чтобы не стеснялись быть красивыми, ходить в кино, в театры. И чтобы знали, что всегда найдутся люди, которые их услышат и поймут.
Фото: Людмила Королёва.
У меня вообще высокая степень сопереживания. Еду, например, сегодня в автобусе, и слышу, как девушка рассказывает по телефону, что у дочери плохое зрение, что ей надо носить очки, и что если ребенок не будет этого делать, то придется примотать очки к голове… Девочка в это время сидит у мамы на руках, почти засыпая. А я сижу рядом и нахожусь в трех секундах от того, чтобы не расплакаться. Сначала актеры годами работают над тем, чтобы познакомиться со своей природой, научиться подключаться, верить в предлагаемые обстоятельства, плакать и смеяться, а потом от этого страдают. С другой стороны – будет, что сыграть сегодня вечером. Вот про эту девушку и сыграю…
Досье
Олеся Кузьбар, актриса театра «Старый дом».
Окончила Школу-студию МХАТ, курс Константина Райкина.
Преподает в Новосибирском государственном театральном институте, Театральной школе Сергея Афанасьева, Новосибирской творческой студии Константина Хабенского.
Одна из основателей Театрального интеграционного проекта «Особенный тип».
Беседовала Татьяна Бушмакина
Визаж, прическа - стилист Анастасия Ковтунова.
