Известный керамист рассказал о работе с капризным материалом, о том, чем ему близко творчество Врубеля и почему он назвал юбилейную выставку «Пир королей».
«Глина — живая материя»
— Валерий Владимирович, согласно мифам человека создали из глины. Как вы относитесь к такой версии?— Положительно! Потому что нигде не сказано, что Бог писал картины. А вот глиной занимался совершенно точно. Это значит, что он ее специально готовил, создавал инструменты, обжигал свои творения и после этого вкладывал в них бессмертную душу. А уж то, что у него получилось, думаю, высший пилотаж. Мы все знаем, что Адам был совершенен, а Ева — прекрасна.
— Почему из всех материалов вы выбрали именно глину?
— Я много занимался живописью, готовил себя к карьере художника и фанатично был предан этому виду искусства. Но когда после армии приехал в Ленинград и увидел питерскую керамику, был просто ошеломлен! Сразу понял, что это мой материал. К сожалению, сейчас живописью я не занимаюсь, но ни разу не пожалел о том, что освоил искусство керамики.
— Сразу поддалась вам глина? Какой характер у этого материала?
— Конечно же не сразу. Я думаю, глина когда-то была живой материей, думала, мечтала, надеялась на что-то. И как поведет себя энергетика, которая скрыта в ней, совершенно неизвестно. Нужно быть очень аккуратным, осторожным, чувствовать пальцами каждый ее микрон. Теперь уже, прикасаясь к глине, сразу понимаю — из этой получится, а вот из этой, сколько ни мучайся, ничего не выйдет.
К тому же процесс обжига в определенной степени неуправляем. Это большое чудо, когда достаешь изделие из печи, и результат предвосхищает все то, на что ты надеялся. Случается и так, что печь просто уничтожает твое изделие. Тогда нужно набраться терпения. Особого, керамического терпения. И начать все снова. Когда наносишь глазурь, результат тоже может оказаться непредсказуемым. Все зависит от толщины, режима обжига, от того, какая глазурь рядом. Порой это взаимодействие трудно прогнозировать. Иногда получается чудо, а иногда — боже мой, глаза бы не смотрели. Но я заставляю себя думать, что эта неудача является ступенькой к новой удаче.
— А глину вы используете какую-то особую?
— Мастера никогда не работают одной глиной, всегда делают смеси. У меня есть три заветные глины: обская, линевская и веселовская. Месторождение последней находится на Украине. И мне очень повезло получить ее столько... Не буду говорить сколько, потому что каждый керамист поймет, что это за гранью фантастики!
— Как же она у вас оказалась?
— В советское время она была завезена на одно новосибирское предприятие, где предполагалось делать эмалированную посуду. Вот там я ее и нашел! Сама по себе эта глина очень жирная, у нас такой нет — в нашей области породы очень тощие. А без жирных составов не обойтись. Веселовская — это просто фантастика! Я не перестаю удивляться ее свойствам.
Так с пластами никто не работает!
— Обыватель привык думать, что глина — это кувшины и вазы… Вы полностью эти стереотипы разрушили! Ваши пласты-картины, шары — совершенно ни на что не похожие произведения! Это ваша находка?
— Пласты выполнялись и до меня, и сейчас выполняются. Но скажу откровенно, был в Питере, показывал свои работы однокашникам. Все признали, что так с пластами никто не работает. Даже очень авторитетная комиссия решила, что это работы эмалью по меди. В чем отличие? Думаю, до такой скрупулезности в работе с материалом никто не доходит. В основном мастера ограничиваются одним-двумя обжигами. Я себя в этом не ограничиваю вообще. Если нужно 2, 3, 10 раз обжечь — не считаюсь со временем, главное, чтобы получился результат.
— Вам близок Серебряный век, символизм. И это великолепно читается в работах. Чем этот период так интересен?
— У каждого художника есть свои предпочтения, любимые художники. Мне импонирует творчество Михаила Александровича Врубеля. Некий демонизм, к которому он прикоснулся, и сделал это гениально, — вещь опасная. По большому счету, он поплатился за это. Я это прекрасно осознаю и понимаю всю ответственность. Поэтому стараюсь материализовывать светлые сущности. Хотя друзья-художники — люди проницательные. Они часто говорят, что эти большие глаза, этот взгляд с моих картин наполнены неким смыслом, и далеко не всегда позитивным. Да, наша жизнь состоит не из одного позитива. Есть вещи и грустные, минорные. Но это печаль светлая, дающая пищу для новых произведений.
«Люба, я посвятил эту работу тебе!»
— Расскажите о новой выставке «Пир королей», которую вы приготовили к своему 60-летию!
— Я просто обязан был отметить эту дату — так принято среди художников. А тема королей не случайна. Когда-то три замечательных художника — Сережа Мосиенко, Саша Шуриц и Валера Кузнецов — решили устроить совместную выставку. Сережа придумал очень амбициозное название «Три короля». Я до сих пор жалею, что этот проект не осуществился. Когда думал над темой моей юбилейной выставки, то решил, что эта амбициозность здесь будет уместна. И пускай это будут не просто три короля, а целый пир! Со свитой, прекрасными дамами, настоящим праздником. И пир, я думаю, состоялся на славу!
— Здесь представлена не только керамика, но и графика. Чем это направление вас привлекает?
— Керамику делать долго. Она только сохнет неделю! Постоянно нужно включать керамическое терпение. И что же, эту неделю ты будешь стоять над ней? Нет конечно. И я переключаюсь! Графика делается быстро: берешь краски и картон — и готово.
— Есть на этой выставке ваши любимые работы?
— Любимых работ у меня совсем мало. Есть картина, которая называется «Левша». Сделана она в 2003 году. Когда я ее создавал, даже не предполагал, что так получится. Но помимо воли изобразил две левые руки, но в разных ракурсах. Первым это заметил мой сын. Ну а так как моя супруга — левша, то я сказал ей: «Люба, я посвятил эту работу тебе!»
— С каким-то еще материалом хотите поработать?
— Чего только я не хочу! Конечно, моя давняя любовь к цвету присутствует и в керамике, но маленькими шажками подкрадываюсь к живописи. Даже купил несколько холстов и краски. Но все думаю, что я еще не готов… Веду с собой внутренний диалог: «А когда же ты, Валера, будешь готов?» — «Надеюсь, сейчас разгребу эти дела и займусь». Хотя прекрасно знаю, что художник — это не тот человек, который решил все свои проблемы и теперь занимается творчеством. Художник — это тот, кто отодвинул все дела в сторону, создал для себя «коридор» и, забыв обо всем на свете, концентрируется на творчестве. Но, видимо, мое время в живописи еще не пришло.
— Юбилейная выставка состоялась! Что дальше?
— Сейчас я создаю большую коллекцию восточных тарелок и сосудов для одного нового магазина. А когда закончу эту работу... Не буду ничего загадывать! Часто бывает так, что начинаешь заниматься совсем не тем, чем хотел. Именно это состояние незапланированности я ценю больше всего. В такой спонтанности и рождаются чудеса!
Мастерская — намоленное место!
— Сколько времени вы проводите в мастерской?
— Я бываю там практически ежедневно. Если нет работы, все равно прихожу. Могу что-то записывать или читать. Да мало ли чем можно там заниматься! Мастерская — это такое намоленное место, где я многого прошу, на многое надеюсь и… многое получаю!
— А как вы любите отдыхать? Тоже в мастерской?
— Мой отдых до банальности примитивен — лежу, смотрю в потолок и ничего не делаю! И наслаждаюсь этим ничегонеделаньем. Я даже порой заставляю себя не двигаться и выгоняю все мысли из головы, чтобы была абсолютная пустота. Это, может, и по-дурацки, но иногда просто необходимо.
— В декабре в Новосибирске пройдет фестиваль керамики. В этом году вы будете участвовать в непривычном для себя статусе. Расскажите!
— На протяжении нескольких лет я был членом жюри. Естественно, свои работы на конкурс не выставлял, они просто были в экспозиции фестиваля. В этом году директор Юрий Неупокоев предложил мне стать участником. И я согласился. Фестиваль керамики — это всегда впечатляющее мероприятие. Это много неожиданных встреч, интересных работ, профессиональное общение. Знаете, это как особое братство материала — когда люди разговаривают на одном языке. А иногда понимают друг друга без слов.
— Вдохновляют ли вас такие встречи?
— Когда видишь чью-то творческую удачу, непроизвольно включается оценочный ценз: а соответствую ли я этому уровню? Недавно я работал в Москве в составе творческой группы. Было очень много встреч с художниками-керамистами. И каждый работал по-своему. Я увидел новые, неожиданные подходы и направления. В какой-то момент я подумал: «Боже мой! Люди вон что делают! А я…» Потом мы сидели за чаем, и то же самое сказали обо мне! Мы интересны друг другу тем, что мы все разные. В керамике колоссальное количество технических средств. Жизни не хватит даже попробовать все
Вопрос вдохновения весьма сложный. Каждый черпает его изнутри. Если ты ищешь пищу для своей внутренней пустоты где-то вовне, вряд ли что-то получится. Но если ты творишь, исходя из своих внутренних критериев, значит, ты художник.
текст: Наталья ТЮМЕНЦЕВА
фото: Игорь МАЗУТСКИЙ
